Пожилой бес, тяжело шаркая стоптанными копытами, зашел в класс. Гомонящие ученики притихли, бросая настороженные взгляды на педагога. Бес откашлялся, и на ходу машинально поправляя узел галстука, прошел за учительский стол.

- Так, дети,- вымолвил он, аккуратно положив кожаный переплет классного журнала на стол и окинув аудиторию утомленным взглядом,- с сегодняшнего дня у вас каникулы…

Класс возликовал, не давая докончить фразы. Бес терпеливо ждал, когда его терпение закончилось, он громко хлопнул журналом по столу.

- … но отдыхать будут не все! – рыкнул он, демонстрируя пожелтевшие клыки. Тут же воцарилась гробовая тишина. Бес довольно усмехнулся. – Тихо-хо-хо…,- протянул он и мечтательно зажмурился. – Вот бы весь год так…

Он открыл журнал и вынул два листка пергамента с огненными подписями директора и зловонными печатями канцелярии школы.

- Это два билета,- злорадно сообщил он, демонстрируя листки затихшему классу. - На трудовую повинность. Практика. Я обещал, что у особо выдающихся личностей каникул не будет?- Бес выразительно глянул поверх очков на последнюю парту.- Обещал. А я – очень честный…

***

Андрей отметил начало нового дня своим пробуждением.

«Двести семьдесят один»- грустно подумал он, вместо пожелания доброго утра. Вот уже больше полугода он , будучи прикованным к больничной койке, ведет счет дням. Тело, в котором поддерживалась жизнь больничным аппаратом, не желало слушаться головы. У Андрея жили только глаза, брови и верхняя губа. Язык плохо слушался хозяина, и вместо слов пациент мог только нечленораздельно мычать.

«Господи, - в который раз попросил Андрей,- сколько же мне еще так? За что?»

Дверь палаты распахнулась, пропуская медсестру. Андрей скосил на неё глаза и удивился. Привычной Оленьки не было. В палату вломились две совершенно незнакомые девицы.

- Фу-у, какой отстой! – констатировала первая, с яркой огненно-рыжей гривой, на которой каким-то чудом держалась сестринская шапочка с красным крестом. – Богур все-таки гад!

- Из-за тебя все,- мрачно заметила вторая, черноволосая барышня, завернутая в медицинский халат. – Не надо было пилить ему кресло тогда!

- Ерунда! – отмахнулась рыжая, копаясь в своей сумочке. Она выудила стальные ножницы и хищно щелкнула ими. – Небольшая операция на капельнице, и мы – свободны!

- Бесс, ты дура,- сообщила темноволосая. – Клиент не кончится.

- Проверим?! – сверкнула зелеными глазами Бесс, направляясь к лежащему Андрею. – Ути-пути, кто тут у нас такой несчастненький? – засюсюкала она, складывая бантиком густо намазанные яркой помадой полные губки.- Сейчас я тебя освобожу, мой хорошенький!

Она защелкала ножницами, держа их за кольца обеими руками. Андрей непонимающе моргал, в голове носился ворох из обрывков мыслей.

- Бестия, прекрати! – потребовала вторая девица. – Ничего ты ему не сделаешь, он вне системы.

- Да?! – Рыжая сомкнула ножницы и, схватив их одной рукой, легко всадила Андерю в глаз. – А так?!

- Не больно… - произнес Андрей. Неожиданно для себя он поднял руку и вытащил из глазницы хирургический инструмент. Бестия недовольно уставилась на лицо пациента. Тот пару раз моргнул, возвращая глазу его первоначальное состояние.

- Отдай! – потребовала рыжая девица, протягивая руку к ножницам. – Чего хватаешь, твоё, что ли?

- По-пожалуйста…- Андрей протянул ножницы кольцами вперед. – Я… здоров?! – он только сейчас осознал, что не только шевелит рукой, но и дико хочет в туалет по маленькому.

- Условно,- сообщила черноволосая. Она стояла напротив кровати, засунув руки в карманы халата и сверлила лицо Андрея темными глазами. – Иди, давай. Дур нет, за тобой утки таскать.

- Вау! Да тут тир! – выпалила рыжая Бесс, тем временем перебравшаяся к окну, и с любопытством выглядывая на улицу. Она обернулась, шаря глазами по палате, пока её взгляд не остановился на переносном телевизоре, замершем в недобром предчувствии у холодильника на столе. – Метнем бомбочку? - коварно улыбнулась Бесс.

- Нет! – отрезала черноволосая. – Пройдем практику, потом делай, что хочешь!

- Ну, Шелл, там же людишки по тротуарчику ходят! – рыжая попыталась просочиться к телевизору, но черноволосая преградила ей путь.

- Шельма! Уйди! А то я за себя не отвечаю! – Бесс выставила смертельно острые ярко накрашенные коготки.

- Ой-ой, как страшно… - усмехнулась Шельма и, повернувшись к столику, пихнула его ногой.

Стол как будто ждал этого и тут же треснул, рассыпаясь в щепки. Телевизор, успев выдохнуть последнее «прости», полетел на кафельный пол. Во все стороны брызнули пластиковые осколки, вперемешку со стеклом кинескопа и начинкой аппарата.

- Валяй,- Шелл выпростав руку из кармана халата, картинным жестом пригласила подружку,- собирай и швыряй. Если сможешь…

- Гадина ты,- надула губы рыжая. – Всегда ей была.

- Как и ты,- усмехнулась Шелл. – У нас общие родители.

- Так вы сёстры! – выпалил Андрей, все еще сидевший на кровати и усиленно терпевший малую нужду. Он разглядывал лица девчонок и, при всей непохожести их боевой косметической раскраски, находил общие черты.

Девицы синхронно обернулись к ожившему больному, и тот очень пожалел, что до сих пор не посетил уборную.

- Ты - тупой? – поинтересовалась рыжая Бестия, шаря по лицу Андрея взглядом зеленых глаз.
Шельма, сверля дыры в Андрее черным немигающим взглядом, добавила: – Я же тебе сказала: вали в туалет! Думаешь, нам тут охота с тобой сидеть?

- А… а куда вы меня потом? – поинтересовался Андрей, впервые самостоятельно спуская ноги с койки.

- В Ад! – кровожадно выпалила Бестия. – В Котел! Или на Вертел! И серой жечь!

- В парк пойдем,- сообщила Шельма, недовольно косясь на свою буйную сестрицу,- несчастным тебя делать будем.

- Несчастным? – удивился Андрей и усмехнулся. – Вы странные! Я хожу! Это же счастье!

- Ой, он щас точно нальет,- сокрушенно повертела рыжей головой Бесс, глядя на притопывающего по холодному кафелю босыми ногами Андрея,- прямо здесь.... вонять будет... фу-у...

- Ладно, я сейчас,- Андрей, стараясь не занозить босые ноги о щепки стола, направился к двери.

Шельма проводила больного скептическим взглядом и, переведя глаза на сестру, выразительно кивнула головой на щепки. Бестия зло зыркнула в ответ, но начала вертеть пальцами, складывая их в сложную фигуру, при этом беззвучно шевеля губами. Андрей не успел отойти далеко от палаты, когда услышал оглушительное: «Грахм!». Здание больницы подпрыгнуло, в коридоре завоняло серой, а разбитый столик начал свое восстановление. Щепки, цепляясь друг за друга, собирались, образовывая разрушенную мебель. Не прошло и десяти секунд, как стол стоял в своем первоначальном виде.

- И все? – Шельма разочарованно глядела на Бесс. Та состроила в ответ гримаску.

- Отвянь,- попросила она. – Я не нанималась за тобой все чинить!

Шелл фыркнула и притопнула ногой. Вмиг целехонький телевизор взлетел с кафельного пола обратно на стол.

- Ой-ой-ой, - покривила губки Бесс,- какие мы умненькие… Чего ты там задумала, насчет парка?

***

Андрей, умытый и выбритый, брел по асфальтовой дорожке, залитой лучами весеннего солнышка. Бесовки приволокли ему в палату одежду, чужую, но Андрей не рискнул спросить откуда эти пальто, джинсы и свитер. Он молча подчинился и теперь, придерживаемый за локти сестрами с двух сторон, наслаждался весенней прогулкой.

По правую руку Андрея, гремя мартенсами, вышагивала рыжая Бестия, а с левой стороны цокала высокими каблучками сапожек Шельма. Девчонки периодически перешептывались за спиной своего подопытного, тот нисколько не возражал и не пытался встревать в обсуждение планов интриганок, предоставив возможность водить себя, куда им было нужно.

В будни парк обычно пустовал, но сегодня по случаю прекрасной погоды по дорожкам гуляли молодые мамаши с детишками и колясками. Вдруг Андрей замер: ему навстречу неторопливо шла молодая женщина. Он узнал ее, это была Настя, его жена. Бывшая жена. Она толкала перед собой пустую коляску, ведя за руку вышагивающего рядом серьезного карапуза в синем комбинезончике и вязаной шапочке с помпоном. Мальчик держал маму за палец, а в другой руке сжимал палочку с желтым воздушным шариком. Вдруг карапуз побежал вперед: «Па-па-а-а!» - закричал он. Андрей, растерянно улыбаясь, присел, раскрывая объятия, но мальчик пронесся мимо. Его подхватил на руки смеющийся молодой мужчина, оказавшийся чуть позади компании Андрея.

- А ведь это твой ребенок,- шепнула на ухо Шельма.

- Был - тихонько хихикнула Бестия, и, надув розовый пузырь жвачки, громко его лопнула.

- Настька тогда тебе не изменяла,- шепот Шелл ядом проникал в ухо. - Только потом...

Андрей, молча глядел, как мужчина с ребенком на руках подошел к его бывшей и поцеловал ее в подставленную щечку. Они улыбались друг другу, а мальчик смеялся, показывая "папе" свой желтый шарик.

- О-отлично! - протянула Бестия, глядя на впавшего в ступор Андрея. - Шелл, класс! Дай десять!

Она протянула обе руки сестре ладошками вверх и та, со снисходительной улыбкой, шлепнула по ним. Андрей вернулся в реальность и оглянулся на довольных бесовок.

-В ладушки играете? - улыбнулся он. - А мне с вами можно?

- Он не выглядит несчастным, - удивленно заметила Шельма. Она вопросительно уставилась на улыбающегося Андрея.

- Шелл, ты полная, толстая дура! - выпалила Бестия. - Не сработало!

-Толстая?! - ледяным тоном уточнила Шельма.

- Но то, что дура - это точно! - горячо уверила ее сестра.

- Девочки, девочки! - вмешался Андрей, придерживая обеих бесовок за локотки. - У вас серьезный пробел в области человеческой психологии. Понимаете, мы, человечки, обладаем таким свойством, как гибкость мышления. Кто-то хуже, кто-то лучше, но, тем не менее, я рад тому, что вы мне сейчас показали.

- Он рад, - Бестия с вызовом взглянула на Шелл. Та молчала, бросая убийственные взгляды по сторонам. Наконец, она промолвила:

- Зависть, месть, гордыня... все по учебнику..., - она вперилась взглядом в Андрея. - Не понимаю.

- Может, мы договоримся? - Андрей приветливо улыбнулся помрачневшей Шелл. - Мне очень нравиться быть живым и здоровым. А что нужно вам?

Сестры переглянулись.

- Ну, его, - предложила Бестия, окидывая Андрея настороженным взглядом,- к апостолам, нафиг! Стрёмный он, какой-то…

Шельма молчала, устремив глаза в голубое небо. Её мрачное лицо постепенно светлело, губы начали растягиваться в улыбке.

- Бесс, у тебя есть с собой Договор? – поинтересовалась она.

Рыжая, покопавшись в сумочке, извлекла желтый кусок пергамента, свернутый трубочкой, и протянула сестре.

- Андрей,- официально обратилась Шельма, разворачивая свиток,- я готова предложить тебе сделку. На протяжении всей своей человеческой жизни ты становишься нашим с Бесс… м-м-м… служащим.

- Слугой,- уточнил Андрей.

- Рабом! – хыхыкнула Бестия.

- Как тебе угодно,- криво усмехнулась Шельма. – Ты получишь здоровье, деньги, если захочешь – власть.

Она замолчала, скосив глаза в свиток. Пауза затягивалась. Шельма скользила взглядом по строкам.

- В обмен на душу? – не выдержал Андрей. - Знаете, дорогие мои, вот сейчас все так по серьезному пошло, а ведь нифига у вас не выйдет. Не обеспечите вы мне ни денег, ни, тем более власти. Вы же школьницы! А властью заведуют серьезные ребята, я так думаю. Вам там такой отлуп дадут, причем ваши же…

- Заткнись, а? – попросила Бестия. – Не твое человечкино дело!

Шельма задумчиво глядела на сестру:

- Бесс, а он прав,- заметила она, чуть покачивая головой. – Если мы сунемся наверх, нам всыпят…

- Предлагаю альтернативный вариант – улыбнулся Андрей. – Волонтёрство. Без всяких,- он указал на пергамент в руке Шельмы,- письменных обязательств. Я становлюсь вашим волонтером, а вы меня холите и лелеете по мере своих сил и возможностей. Идет?

Сестры переглянулись и одновременно кивнули головами:

- Идет!

Андрей настороженно смотрел на бесовок. Чувство, что он где-то допустил непоправимый промах, растекалось по жилам.

- Что не так? – поинтересовался он. – Где вы меня кинули?

- Не парься! – посоветовала Бестия, ухмыляясь. – Все нормально!

- Мы только что выполнили задание практики,- пояснила Шельма. – Сделали несчастного еще несчастнее. Но…,- она довольно улыбнулась,- теперь есть смысл провести каникулы здесь. Будет весело